Оказался настолько очарован этим артистом, что даже повидал эротический сон (если опоздавшее на тридцатник глухое объятье может ощущаться таковым): с каким-то полупрозрачным элементалем в роли бандитских героев своего маргинального детства. Мы тогда постоянно жгли костры в оврагах и приморских пустошах, и гаражах. И в ночной мгле я увидел, как пылает бензиновая рука дико орущего мальчишки, этого страшного старшего Чебурьяка, и позже спросил осторожно отца:
- А человек может гореть?
- Конечно, в нём же есть жир!
А на уроке впервые увидел: бывает умытое лицо и грязная шея! когда не Том Сойер, но Сота - мощно обернулся - и и швырнул осколок атаки в скучно дремлющих нас, в никого. И я обомлел.
Эх, как тебя звали-то, Сота?
Journal information