Я уже давно не требую и не жду от детской аудитории внятных ответов на поставленные вопросы. Пусть хоть промычат одобрительно. Но последние года три я не ощущаю от нее и никакой особой тупости: аура - свежая. Они не знают деталей, но и не тупые. Они не читали Айтматова и не смотрели Абуладзе, зато выяснилось, что я не смотрел фильм "Секрет" и не читал кирпичи Толкиена, экая досада. А мой учитель читал в подлиннике - Джойса, но не Гомера. Всё относительно. Сейчас культура расщепилась на множество параллельных миров, и редко встретишь из своего.
Так вот. Не то, чтобы я особенно восхищался современными детьми, но они вовсе не производят впечатления безмозглой и бескультурной массы. В них есть искра интереса, движение мысли и доброта души. Я говорю о тех, кому сейчас 8-14 лет. Они воспитаны в традициях фрагментарного мышления, привыкли брать информацию порционно - в размере одного веб-окна, одного экшн-эпизода. Но зато они быстро переключаются, более практико-ориентированы и трезвы - то есть не склонны принимать за великую истину ту ахинею, которую выдавали на-гора всякие члены союза писателей. Это "граждане мира", побывавшие за рубежом, и повидавшие красот - тем удивительнее их патриотизм, они упрямо хвалят свои маленькие городки и большие кварталы.
Более всего меня удивляет, что среди наших ребят попадаются и книгочеи. В основном это дети... непростые, надо сказать. Трудноватые!
Однажды был один непослушный, агрессивный пацан - дзюдоист, дельтовидная мышца украшает великолепную голову, и вдруг говорит:
- Люблю читать! Обожаю читать и читать, все книги уже дома перечитал! Диккенс, Джек Лондон, Жюль Верн, Дрюон...
Я удивился. Мне больше понятна позиция Ромы-боксера, который однажды с чувством вымолвил (когда я прилег после обеда с томом Пржевальского):
- И что это взрослые всё время читают-читают! Ты вот, и мама тоже!
А на этот раз в лагере был другой Рома, хотя и внешне похожий на того. Вредный, нудный, длинный, классный. И вдруг поразил:
- Читаю всё подряд! Особенно классику люблю.
- Например? Кто?
- Ну, Лермонтов, Чехов, Паустовский.
Я упал на больную руку.
Journal information